Знакомьтесь: fregat - парусник и человек. И - поэт! 
С одной стороны, он давил, этот туман.… С другой – дышалось как-то легче и приятней. Крохотные прохладные серебристые капельки проникали в гортань, освежали уставшие долгим подъемом легкие и придавали им сил.
До вершины оставалось всего ничего – каких-то триста метров. Однако под углом сорок пять градусов. С каждым шагом собственные ноги становились все тяжелее, камни все более скользкими и лучше не оглядываться.
Нет, все-таки, он давил, этот туман.
…Рано утром я стоял у подножья этой незатейливой скалы в раздумьях. Мне надо было быть на вершине до обеда. Просто я так решил. Ни разу в жизни не поднимаясь пешком выше девятого этажа, я самонадеянно так решил для себя. Тут, где я стоял песок еще был горяч, изумрудная ящерица продолжала отдаваться солнцу, и воздух сосновыми волнами наполнял конец сентября.
Однако там, вверху, горы уже потемнели. Контуры стали резче на фоне побледневшего неба, синева ушла выше. В самой далекой тропосфере еще оставались редкие белые облака, подсвеченные красноватыми лучами, но низко над горами и в горах уже наступали лохматые, серые, грязные тучи, упирались в черный гранит, пытаясь сдвинуть его и поглотить. А что такое эти тучи? Рожденные, может быть, час тому, они с недоумением глядели на исторгнутые миллион лет назад недра и, не успев удивиться, превращались в развеянный прах…
Здесь наверху звуки приобретали другой смысл. Вернее, здесь их не было вовсе, а доносящиеся снизу смысла не имели – они были из другой жизни и совершенно бесполезны. Если вдруг я слышал кроме собственного дыхания посторонний шум, значит, тут находился где-то чужой. Причем в радиусе, может и тысячи метров. Мое жизненное пространство увеличилось многократно, степень свободы выросла невероятно. Я мог петь, плясать, ругаться, корчить рожи, заниматься любовью (с кем только?), упасть, раздеться до гола, идти против всех правил и не бояться порицания! Именно сегодня я не желал никакого осуждения общества. Поэтому до обеда мне надо было быть на вершине…
Я уже почти дошел и вдруг свалился этот туман. И, сам того не ведая, он мне помог! «Нижние» звуки мгновенно в нем увязли. «Общество» перестало быть. Теперь я был настолько свободен, что даже память моя как-то отступила. Была только вершина в тридцати шагах, стылые камни и облако, в котором я плыл как бог. И вдруг…
И вдруг как будто кто-то прокашлялся. Туман взвился, расступился и предо мной среди камней рассыпались удивительные хрупкие синие цветы! Колокольчики или горечавка, что ли? С наступающим тебя ДР!
\Осень, понимаете ли, засосала...
Не знаю, что такое "взять отель" да еще и в подворотне, но пятнадцатилетнюю девочку жалко 
, не смотря на то, что успел "быстро подстелить" п о д ней пусть даже хрустящебелое подобие постели... 
Это просто ассоциативная цепочка. На самом деле ей больше было, а в отель надо было пройти через подворотню...
))